Электронные деньги

иным клиентом (на что банк, понятно, имеет полное право), а нежелание руководства адЮазп и лично Чома хоть как-то прокомментировать действительно проблемную ситуацию, при которой единственный на тот момент работающий провайдер услуг есазп смог диктовать сомнительные моральные нормы небольшой американской общины пользователям во всем мире. Энтузиасты «цифровой наличности», которые могли бы сработать как «евангелисты», разнося по миру благую весть о том, что цифровые технологии способны нетолько разрушать, но и восстанавливать финансовую приватность, отвернулись от компании и стали экспериментировать с альтернативными системами. (Забегая вперед, следует сказать, что ни одна из них пока не смогла вырваться за пределы «патентного зонтика» Чома и не может быть запущена индустриально; на патентную чистоту претендует лишь российская Рау-Сазп И1ипм.раусав1|.ги.) В то же время компания (первоначально финансировавшаяся самим Чомом, вложившим в дело несколько миллионов долларов семейного капитала) никак не может определить условия, на которых она согласна принять инвестиции. Один из бывших сотрудников Чома в статье «КакО/д/Сад/? потеряла все» («Ное 0/д/Саз/? аПез уегкпа1ае»), опубликованной анонимно в январе этого года в голландском журнале «Мех!!» (см. ип»ш.пбх<тада21пе.п1/еса8|1.11(т), перечисляет с десяток потенциальных инвесторов, которые готовы были принести в компанию сотни миллионов. По утверждению автора, все сделки были сорваны из-за «легендарной подозрительности» Чома. Руководивший финансами компании до августа 1996 года Рэймонд Стофберг (Рау-гпопс! 31оЯзегд; теперь владелец Д/ДОД556 1п{егас{1уе) называет целый ряд ситуаций с такими инвесторами, как Непаегзоп 1пуе5ттеп{ МападетеШ, IN6 1пуе51теп1 Мападетепт, и с такими перспективными партнерами, как \/'15а1ШегпаИопа1, в которых Чом, по его словам, отказывался от сделки в последнюю минуту. По утверждению вышеупомянутого анонимного автора, не сошлись они в цене ни с Биллом Гейтсом (В111 6а1ез), который, увидев есазп в действии, хотел,говорят,купить лицензию для снабжения копией «кошелька» каждого продаваемого экземпляра 14'/ло'ои/5, ни с Nе^5саре Соттип/саНопз. Не известно, видятли авторы этих высказываний ситуацию с той же точки зрения, что и сам Чом, заявивший в 1996 году Команда разработчиков есазЬ. 1334 г. в одном из интервью, что «разница между плохой системой электронных расчетов и хорошей системой цифровой наличности означает разницу между диктатурой и подлинной демократией». Не ясно только, как наилучшая система может спасти мир, от диктатуры или чего угодно, не будучи реализованной и распространенной. Как бы то ни было, похоже, что в конце 1996 года коллегам удалось уговорить Чома отойти в тень. В начале 1997 года компании удалось получить внешнее финансирование. Его предоставили голландская компания бНае 1пуе5{теп1, известный американский энтузиаст 1п1егпе1 и электронной коммерции Никлас Негропонте (М|спо1аз 1\1едгороп1е) и Давид Маркар (Оау|с1 1\/^иага1) нзАиди5( СарНа!. Новые инвесторы привели с собой и нового менеджера, Майкла Кэша (Мюпае! Nа5п), работавшего ранее в 1/;'5а. По отзывам сотрудников, Кэш попытался воспроизвести в маленькой фирме-старта-пе дух и атмосферу большой корпорации и раздробил разработку между голландским и американским офисом, полностью сосредоточившись на авангардной есазп и забросив продукты, которые приносили небольшую, но прибыль: маски для смарт-карт и платежные транспортные системы. В то же время ему, несомненно, удалось поднять имидж компании в Силиконовой Долине, собрав представительный совет директоров. Результатом стала подготовленная сделка с СШЬап1(, которая, к сожалению, так и не состоялась, скорее всего, не по вине Наша. В августе 1998 года он был уволен, и на его место пригласили СкоттаЛофтеснесса (ЗсоП 1-опе5пе55). Увы, свои способности в риЫю ге1а1юп5 ему удается проявлять лишь в переговорах с потенциальными покупателями проходящей процедуру «реорганизации» (фактически, банкротства) ад/Сазп. В ЧЕМ«ПРОКОЛ»? КАК МОЖНО СУДИТЬ по взятому Йенсом-Инго Бродессером у обычно труднодоступного д-ра Чома интервью, он сам не готов однозначно ответить на вопрос о причине бизнес-провала своего начинания. Вполне допускаем, что «изнутри» бизнеса (а бизнес 0/дЮазШ, напомним, это продажа технологии эмиссии и обращения цифровой наличности бантам, по преимуществу: из девяти лицензий на есазп семь проданы банкам, однафинскому «тандему» из банка и провайдера и только одна японской небанковской компании) их увидеть очень трудно. Приходится вычислять эти причины, глядя со стороны. Мы полагаем достаточно наивными «личностные» объяснения неудачи проекта: мол, дело в «жадности» команды разработчиков и лично д-ра Чома, не поже-лавшихурезать свои требования, хотя спрос на технологию оказался далеко не таким высоким, как ожидалось. За время существования 0/д/Саз/? и. у.10'1д'1Сазп,1пс. функции первого лица, ответственного за продажи, исполняли по крайней мере четыре человека, включая Скотта Лофтеснесса, которого никто не назовет неопытным или нереалистично мыслящим менеджером. Немногим лучше оказывается и теория «заговора», согласно которой банковская система как институт увидела в цифровой наличности угрозу существующим технологиям и «дружно проигнорировала» технологическую альтернативу. Такое было возможно разве что в семидесятых годах в Америке или чуть позже в Европе, но ведь с тех пор по обе стороны Атлантики произошли кардинальные изменения, направленные на дерегулирование и повышение конкурентности банковского сектора (в Европейском Сообществе/Союзе связанные с валютной интеграцией Европы и устранением межнациональных барьеров на пути развития отрасли финансовых услуг, превратившего союзную Европу в потенциально самый большой в мире рынок потребительского финансового сервиса). Если посмотреть, допустим, натемпы внедрения такихтехнологическиновыхуслуг, как УУеЬ-обслуживание, то банки отнюдь не выглядят сильно отстающей отраслью. Вряд ли мотивированы и поиски «политической» подоплеки. Да, существуют противники финансовой приватности, точно так же, как существуют противники всех прочих гражданских прав и свобод, включая права на нефинансовую приватную коммуникацию. Да, их позиции сильны во многих странах, и периодически они пытаются консолидироваться. Но рубеж противостояния между либералами и тоталитаристами проходит несколько в другом месте. Пока существуют наличные деньги, технологии и правила работы сними вполне могут использоваться как прецедент и прототип организации эмиссии и обращения «цифровой наличности». Тем не менее, если убрать из гипотезы о банковском сопротивлении паранои-дальную составляющую, вполне можно придти к реалистичному предположению, что структура банкинга не вполне подходит для эмиссии «цифровой наличности». Однако из этого можно сделать вывод, что «цифровую наличность» не стоит рассматривать как «деньги», по крайней мере, в том смысле, который вкладывают в это слово банкиры. ДЕНЕГ НЕТ? «ЦИФРОВАЯ НАЛИЧНОСТЬ» интересна не только сама по себе (как